employee from 01.09.2015 until now
Taganrog Institute of Management and Economics
employee from 01.09.1999 until now
Russian Federation
The article presents an analysis of several aspects of the method of measurement of the mental national legal system. Exploring them, the authors argue for the importance of its heuristic for identifying the specifics of the Russian state and legal world, especially the key stages of its formation, the development of the most important political and legal institutions, and others.
legal mentality, legal system, public, legal consciousness, legal archetypes, legal culture, the state power
1. Ментальное измерение в социальном и политико-правовом познании: постановочные аспекты
Отказ от привычных для отечественного государственно-правового познания классово-формационных теоретико-методологических ориентиров, имевший место в начале 90-х годов, и весьма быстрый переход к принципиально иным (по своему содержанию и направленности) либерально-универсалистским эвристическим схемам ознаменовали собой то самое «методологическое обновление», о котором в первое постсоветское десятилетие не говорил разве что ленивый. На самом деле, уже к началу нового тысячелетия в методологической сфере исследования государства и права становится очевидным, что:
1) никакого реального «обновления» способов осмысления политико-правовой реальности не произошло:
2) «новая» (для российского правоведения) методология по сути своей есть результат обычной идеологической подмены, когда прежние, «космополитические» по своей направленности и классовые (формационно-прогрессистские) по содержанию теоретические установки (транслируемые «сверху» в течение всего советского периода истории России) довольно легко (и быстро) были заменены такими же (идущими «сверху») «глобалистскими» и прогрессистскими методологемами, но уже имеющими некий «общечеловеческий» (и, естественно, такой же, как и ранее вненациональный) характер. Другими словами, классовый методологический и идеологический фундаментализм сменил фундаментализм либеральный;
3) сменилась, безусловно, «категориальная риторика», т.е. вместо ставших привычными понятий «советское государство», «социалистическое право» и др. господствующее положение заняли иные, но такие же «национально обезличенные» категории, как «правовое государство», «права человека», «гражданское общество» и т.п. Здесь можно только удивляться тому, как многие маститые исследователи, ранее посвящавшие критике этих последних и «вредных» «буржуазных изобретений» фундаментальные труды, к середине 90-х годов все с тем же рвением стали, по сути своей, апологетами и теории правового государства, и теории прав человека, причем, чаще всего в их классических, лишенных какой-либо национальной привязки интерпретациях. Одно некритическое отношение (по ключевым категориям советского права и государства) сменилось другим, но все таким же, лишенным какого-либо критического анализа изучением и оценкой понятий либерального государственно-правового дискурса;
4) именно крайне низкий уровень эвристичности воспринятого большинством научного сообщества либерального подхода к осмыслению проблем и перспектив, собственно, российского политико-правового пространства, да еще и в контексте глобализирующегося мира, и стал своего рода отправной точкой, стимулирующим фактором возникновения интереса к принципиально другим, национально ориентирующимся познавательным моделям в сфере изучения права и государства, одним из важнейших инструментов которых, вне всяких сомнений, является метод ментального измерения.
1. Hofsted G. Differences and risk: peculiarities of national cultures and tolerance limit. Vyssheye obrazovaniye v Yevrope [Higher education in Europe], 1997, no 2.
2. Eibl-Eibesfeldt R. Programmed individual. Munich, 1976.
3. Triandis H.C. The Analysis of Subjective Culture. N.Y., 1972. P. 187.
4. Bouthoul G. Les mentalites. Paris, 1971. P. 31-32.
5. Pushkarev L.N. Problems of mentality and their place in school history teaching. Prepodavaniye istorii v shkole [Teaching history in school], 1995, no 2.
6. Shkuratov V. Istoricheskaya psikhologiya [Historical psychology]. Rostov on Don, 1994.
7. Sinyukov V.N. Rossiyskaya pravovaya sistema [The Russian legal system]. Moscow, 2010.
8. Potopeyko D.A. Pravosoznaniye kak osoboye obshchestvennoye yavleniye [Sense of justice as a special social phenomenon]. Kiev, 1970.
9. Lukashev E.A. Sotsialisticheskoye pravosoznaniye i zakonnost’ [The socialist sense of justice and legality]. Moscow, 1973.
10. Ivannikov I.A. Kontseptsiya pravovoy kul’tury [The concept of legal culture]: Teaching manual. Rostov on Don, 1997.
